(no subject)

То есть он контролирует ситуацию, чтобы ее не контролировать. (...) Компромисс: своими руками созданный ад; ты бьешь меня по лицу, потому что я так хочу.

С большим воодушевлением узнал, что в одной повести Андреев прямо-таки воплотил мой наброс мое толкование его сложной душевной организации. В (очень странной) повести "Мои записки" человек, много лет проведший в тюрьме по ложному (или нет) обвинению, выйдя на свободу, приходит к решению воссоздать свою тюрьму и нанимает "опытнейшего тюремщика", чтобы тот следил за ним максимально жостко.

( Я не в силах передать того радостного волнения, которое охватило меня при мысли, что и в эту темную голову вошло наконец сознание долга, и что теперь если бы даже я пожелал, поддавшись слабости, уйти из моей тюрьмы – мой добросовестный тюремщик не допустит меня до этого. Решительный огонь, сверкающий в его круглых глазах, ясно показал мне, что всюду, куда бы я ни убежал, он найдет меня и приведет обратно; и что револьвер, который прежде он так часто забывал положить в кобуру, а ныне чистит ежедневно, действительно сослужит свою службу, вздумай я бежать. И впервые за эти года я с счастливой улыбкой заснул на каменном полу темного карцера, в сознании, что план мой увенчался полным успехом, перейдя из области почти что чудачества в область грозной и суровой действительности; и тот страх, который, засыпая, почувствовал я к моему тюремщику, к его решительным глазам, к его револьверу, робкое желание услышать его похвалу и вызвать, быть может, даже улыбку на его неподкупных устах – отдались в моей душе гармоничным звоном извечных и последних кандалов. )